Гражданский гуманизм

Гражданский гуманизм и античная этико-политическая мысль — Электронная библиотека Marco Binetti

В итальянском гуманистическом движении XV в. сложилось несколько направлений. За одним из них, особенно энергично утверждавшим этико-политические идеи гражданственного характера, в современной историографии закрепилось название «гражданский гуманизм».

Центральный принцип гуманистической этики, складывавшейся в рамках этого направления,— принцип общего блага — определил решение многих не только моральных, но и социально- политических проблем.

Здесь доминировали идеи патриотизма, служения государству на хозяйственном, административно-политическом и военном поприще, идеи общественной активности, основанной на подчинении частных интересов граждан общему благу.

Особое значение придавалось нравственному воспитанию в духе республиканизма, уважения законов, высокой ответственности перед обществом как рядовых его членов, так и в первую очередь должностных лиц. С другой стороны, подчеркивалось, что именно республиканские порядки дают личности возможность наиболее полно раскрыть свои способности, что они наилучшим образом обеспечивают нравственное совершенствование отдельных граждан и общества в целом’.

К направлению гражданского гуманизма, формировавшегося преимущественно во Флоренции, принадлежали Леонардо Бруни, Маттео Пальмиери, Донато Аччауоли, Аламанно Ринуччини и другие.

Одной из характерных черт их этико-политической доктрины была идеализация пополански-демократических порядков итальянского города-коммуны, причем флорентийская конституция представлялась им наивысшим их выражением. Вот как оценивал государственные устои Флоренции Леонардо Бруни в 1413 г.

: «Основанием нашего правления является равенство граждан… Все наши законы направлены лишь к тому, чтобы граждане были равны, так как только в равенстве коренится действительная свобода.

Поэтому мы устраняем от управления государством самые могущественные фамилии, чтобы они не стали слишком опасными благодаря обладанию публичной властью».

Легко заметить здесь не только убежденность в преимуществе республиканского строя пополанского образца, когда воздвигается преграда всевластию знати, но и характерную идеализацию республики, которая рассматривается как гарантия свободы и равенства всех граждан.

Равенство Бруни, подобно большинству гуманистов, понимает не в смысле уравнительства, а в смысле равенства перед законом, отсутствия привилегий, позволяющих его нарушать. Идеализация порядков Флоренции проступает здесь очень явственно, особенно если учесть, что в то время шла ожесточенная борьба за власть, в ходе которой усиливались тенденции к установлению олигархического правления, заметно укреплялись позиции отдельных могущественных семейств города, и все это несмотря на жесткие законы, ограничивающие произвол знати.

Двумя десятилетиями позже, уже после победы партии Медичи, в сочинении близкого Бруни гуманиста Маттео Пальмиери «О гражданской жизни» мы обнаруживаем все еще не поколебленную уверенность в совершенстве республиканских порядков, закрепленных флорентийской конституцией.

Ее достоинство он видит в том, что она препятствует установлению олигархии (в самом деле фактическая власть в городе Козимо Медичи осуществлялась не вопреки республиканским институтам, а через их посредство) и в то же время отстраняет от управления низы.

«Неразумно, если сапожник стал бы давать советы, как составлять законы, как руководить государством или каким образом вести войну», — рассуждает Пальмиери, обнажая социальный смысл пополанской демократии Флоренции и свою приверженность к ней.

Прослеживая линию политической мысли гражданского гуманизма во второй половине XV в., в период тирании Лоренцо Медичи, мы убеждаемся в ее непрерывности: как и прежде, Флоренция в глазах гуманистов — образец республиканского устройства.

В конце 70-х годов, после неудавшегося заговора Пацци с целью свержения Медичи, Аламанно Ринуччини вновь повторяет мысль своих предшественников — Бруни и Пальмиери.

Флоренция издавна была оплотом свободы, закрепленной «наилучшими законами и совершенным государственным устройством», говорит он в «Диалоге о свободе», с горечью констатируя, что свобода эта ныне утрачена и что поэтому «тем большего осуждения заслуживают граждане, ее похитившие».

Итак, на протяжении более чем полувека можно видеть общность оценок флорентийской республики гуманистами, рассматривавшими ее порядки как воплощение некоей нормы свободы и равенства, как политический идеал, которому присущи черты совершенного государственного устройства.

Однако этот идеал все дальше и дальше отходил от действительности. Даже установление тирании Медичи, которые к концу столетия открыто попрали принципы свободы и равенства, закрепленные в пополанской конституции Флоренции, гуманисты не связывали с несовершенством ее государственных порядков.

Напротив, тирания, считали они, есть разрыв с коренными республиканскими традициями города.

Что скрывалось за этим настойчивым стремлением Бруни, Пальмиери, Ринуччини утверждать идеализированную модель реальности, выдавать флорентийское государство за образец республики? И каковы были идейные основы этой политической линии? Несомненно, среди многих побудительных причин, которые мы не имеем возможности подробно рассматривать, ограниченные рамками статьи, была одна, по нашему убеждению, весьма характерная: это — продиктованное условиями самой жизни, исторической судьбой Флоренции, ее сложной внутриполитической борьбой и в то же время превращением ее из города-коммуны в одно из крупных территориальных государств Италии стремление гуманистов поставить этико-политическую мысль на службу практике — способствовать воспитанию истинного гражданина. Весь комплекс моральной философии гражданского гуманизма, включавший и социально-политические идеи, был четко ориентирован на воспитание патриотизма и общественной активности людей. В сочинениях гуманистов этого направления (наиболее выразительный пример — трактат Пальмиери «О гражданской жизни») этические максимы из сферы абстрактного теоретизирования переводились в конкретную жизненную форму. Внушалась мысль о необходимости неукоснительно соблюдать «справедливые» гражданские законы, добросовестно и бескорыстно нести государственную службу, быть честным в любого рода предпринимательстве и не утаивать свои доходы при уплате государственных налогов, наконец, доблестно исполнять воинский долг. Любовь к отечеству возводилась в ранг высшей добродетели. Труд, творческие усилия, профессиональное мастерство — все это расценивалось не только как проявление нравственного совершенства личности, но и как служение гражданскому долгу, от которого зависит благо всего общества. Практическая ориентация гражданского гуманизма была наиболее характерной его особенностью, что во многом определяло и отношение представителей этого направления к античному наследию. Осваивая различные традиции античной философии, этико-политической мысли, они вовсе не случайно отдавали предпочтение Аристотелю и Цицерону.

Наследие Аристотеля было хорошо известно и в средние века, но гуманисты подошли к нему по-новому. Это сказалось хотя бы в том, что они с большим недоверием отнеслись к переводам его сочинений, вышедшим из-под пера не очень искушенных в греческом языке теологов. Бруни ставил своей первоочередной задачей вернуть читателю подлинного Аристотеля (в 1417 г.

он перевел «Никомахову этику», в 1420 г. «Экономику», а к 1438 г. «Политику», которую считал одним из главных сочинений Стагирита).

В предисловии к своему переводу «Политики» Бруни говорит о причинах, побудивших его взяться за столь сложную и трудоемкую задачу — перевод с греческого на латинский этого блестящего по стилю и глубокого по содержанию сочинения: имеющиеся переводы неудовлетворительны, в них грубо искажен смысл Аристотелева текста, поэтому он и счел своим долгом «помочь согражданам» и другим читателям «увидеть Аристотеля лицом к лицу». Это представляется ему тем более важным, что «гражданские сюжеты» требуют иного стиля изложения, нежели тот, который свойствен схоластическим интерпретациям «Политики». У гуманиста не вызывает сомнений важная практическая роль этико-политической доктрины Аристотеля, импонирующей ему не только четкой, безупречной формой изложения, но и последовательно гражданственным характером самих ее принципов. Не случайно, признавая ценность античной моральной философии для совершенствования индивида и общества, он отдает предпочтение «Политике» Аристотеля и перед «Государством» Платона, и перед трактатом Цицерона «О государстве»е.

В обращении к античному наследию Бруни-гуманист преследовал прежде всего практическую цель — сделать достоянием образованных сограждан ту этико-политическую доктрину древности, которая в наибольшей мере отвечает идейным запросам эпохи.

Гуманиста привлекало учение Аристотеля о республике как форме правления, при которой недопустимо злоупотребление властью в ущерб обществу, его идея о высокой ответственности граждан и должностных лиц перед законом как основе благоденствия каждого человека и государства в целом.

Эти взгляды античного мыслителя были особенно близки гражданственной этико-политической доктрине Бруни и других гуманистов этого направления. Бруни энергично подчеркивал практическое значение политической мысли: она имеет дело с проблемами общественного устройства, ищет пути к процветанию и благополучию государства.

В рамках моральной философии, призванной направлять человеческую жизнь, этико-политическим учениям он отводит центральное место. Человек совершенствует свою природу, лишь живя в обществе, рассуждает он в предисловии к «Политике», поэтому понятно высокое назначение науки, трактующей о благе не только индивида, но общества в целом, государства.

Тезис Аристотеля о социальной природе человека служил в конечном итоге обоснованием гражданственной направленности этико-политической мысли гуманизма и всего комплекса гуманитарных знаний — studia humanitatis. Бруни и его последователи Пальмиери, Аччайуоли, Ринуччини считали эту позицию исходной в своих теоретических построениях и практической деятельности.

Источник: http://www.binetti.ru/content/1249

Раннее Возрождение и гуманизм в Италии Х1У-ХУ вв

Исторические предпосылки возникновения культуры Возрождения. Культура Возрождения в Европе охватывает период от 40-х годов XIV в. до первых десятилетий XVII в. В разных странах она за­рождалась и достигала расцвета в разное время. Раньше всего она сложилась в Италии.

Возникновение культуры Возрождения было подготовлено рядом общеевропейских и локальных исторических условий. В XIV—XV вв. наиболее полно раскрылись возможности феодализма, что было связано прежде всего с широким распро­странением товарно-денежных отношений. Зарождались раннекапиталистические элементы.

Италия одной из первых вступила на этот путь, чему в немалой степени способствовали: высокий уровень урбанизации Северной и Центральной Италии, подчине­ние деревни городу, широкий размах ремесленного производст­ва, торговли, финансового дела, ориентированных не только на внутренний, но и на внешний рынок (см. гл. 13).

Хотя ведущие позиции в политической жизни большинства итальянских государств принадлежали нобилитету и верхушке по-поланства, высокую социальную активность проявляли средние слои пополанства и городские низы.

Богатый, процветающий ита­льянский город стал основой формирования культуры Возрожде­ния, светской по своей общей направленности, отвечавшей по­требностям общественного развития. Крупное купечество, вер­хушка пополанства и городская знать сосредоточивали в своих руках огромные богатства.

Часть этих средств щедро тратилась на строительство дворцов с пышным внутренним убранством, на со­оружение семейной капеллы в старинной церкви, на устройство празднеств по случаю фамильных торжеств и, конечно, на обра­зование детей, создание домашних библиотек и т. п.

Это увели­чивало потребность в архитекторах, художниках, музыкантах, ква­лифицированных учителях.

Успех на государственной службе во многом определялся тогда совершенным знанием латинского языка (в XIV—XV вв. он оставался официальным языком науки, внутренней и внешней политики), блеском ораторского искусства.

Не только для городской верхушки, но и для пополанской среды в целом был характерен сравнительно высокий уровень грамотности, что объясняется распространени­ем начального образования в школах, содержавшихся на средства городской коммуны, а также профессионального обучения в лав­ках ремесленников и торговцев.

Интенсивная жизнь итальянского города давала мощные им­пульсы развитию светской культуры Возрождения, решительно отходившей от церковно-схоластической традиции средневековья, оплотом которой оставались монастырские школы и университе­ты.

Складывание новой культуры было подготовлено и общест­венным сознанием, изменениями в настроениях различных со­циальных слоев, особенно пополанства и зарождавшейся в его недрах ранней буржуазии.

Аскетизм церковной морали в эпоху активного торгово-промышленного и финансового предпринима­тельства серьезно расходился с реальной жизненной практикой этих социальных слоев с их стремлением к мирским благам, на­копительству, тягой к богатству, неразборчивостью в средствах.

В психологии купечества, ремесленной верхушки отчетливо просту­пали черты рационализма, расчетливости, смелости в деловых начинаниях, осознания личных способностей и широких возмож­ностей.

Складывалась мораль, оправдывающая «честное обогаще­ние», радости мирской жизни, венцом успеха которой считались престиж семьи, уважение сограждан, слава в памяти потомков. Рост светских настроений, интерес к земным деяниям человека — важный идейный фактор, оказавший влияние на возникновение и дальнейшее формирование культуры Возрождения.

Этот процесс имел наряду с собственно историческими и исто­рико-культурные предпосылки. Исторической задачей деятелей новой культуры стало восстановление преемственной связи с вы­сокоразвитой культурой античности, во многом утраченной в VI—XI вв. и лишь частично возрождавшейся в XII—XIII вв.

До­стижения древних ученых, философов, поэтов, архитекторов, скульпторов послужили образцом, точкой отсчета для творцов культуры Возрождения, которые стремились не только подражать своим предшественникам, но и превзойти их.

У культуры Воз­рождения были и средневековые корни — светские традиции го­родской, народной, рыцарской культуры (см. гл. 21).

Понятие «Возрождение». Термин «Возрождение» (итал.Rinascimento, во французской форме — «Ренессанс») в XV—XVI вв. оз­начал духовное обновление, подъем культуры после ее «тысяче­летнего упадка». Отношение деятелей новой культуры к «средне­вековому варварству» было подчеркнуто негативным.

По своей сущности культура Возрождения была культурой пере­ходной эпохи от феодального строя к капиталистическому, сложной по своей социальной основе, но во многом отразившей устремления наиболее передовых слоев феодального общества.

Творцами ренессансной культуры были выходцы из самых раз­ных социальных слоев, а ее достижения в гуманитарных знаниях, литературе, искусстве, архитектуре стали достоянием всего обще­ства, хотя в большей мере — образованной и состоятельной его части.

К новой культуре проявляли интерес и материально сти­мулировали ее развитие представители крупного купечества, фе­одальной знати, городского патрициата, правители итальянских, а с конца XV в. и других европейских государств, наконец, пап­ский двор и часть духовенства.

Однако далеко не во всех случаях высшие слои привлекала идейная сторона Возрождения, несрав­ненно большее значение имели для них высокий уровень образо­вания, художественные достоинства литературы и искусства, но­вые формы архитектуры, даже мода.

Идейной основой ренессансной культуры был гуманизм, свет­ски-рационалистическое по своей главной направленности миро­воззрение.

Оно лишь частично отражало интересы и настроения социальной верхушки, будучи по содержанию мировоззрением демократическим, антифеодальным, ибо освобождало сознание человека от сословных, корпоративных, церковно-схоластических пут, способствовало раскрытию его творческих потенций, актив­ной, деятельной жизни.

Ранний гуманизм. Программа новой культуры. Отдельные эле­менты гуманистической мысли были уже в творчестве Данте (см. гл. 21), хотя в целом его мировоззрение оставалось в рамках сре­дневековых традиций. Подлинным родоначальником гуманизма и ренессансной литературы стал Франческо Петрарка (1304—1374).

Выходец из пополанской семьи Флоренции, он многие годы про­вел в Авиньоне при папской курии, а остаток жизни — в Италии. Автор лирических стихотворений на вольгаре (складывавшемся национальном языке), героической латинской поэмы «Африка», «Буколической песни», «Стихотворных посланий», Петрарка в 1341 г.

был увенчан в Риме лавровым венком как величайший поэт Италии. Его «Книга песен» («Канцоньере») отразила тончайшие оттенки индивидуального чувства, любви поэта к Лауре, все бо­гатство его души.

Высокие художественные достоинства, нова­торство поэзии Петрарки придали ей классический характер уже при его жизни; влияние его творчества на дальнейшее развитие литературы Возрождения было огромным.

Гуманистические идеи Петрарка развивал и в латинских прозаи­ческих сочинениях — диалоге «Моя тайна», трактатах, многочис­ленных письмах. Он стал глашатаем новой культуры, обращенной к проблемам человека и опирающейся прежде всего на наследие древних. Ему принадлежит заслуга собирания рукописей анти­чных авторов, текстологической их обработки.

Подъем культуры после «тысячелетнего варварства» он связывал с углубленным изу­чением древней поэзии и философии, с переориентацией знания на преимущественное развитие гуманитарных дисциплин, особен­но этики, с духовной свободой и нравственным самосовершенст­вованием личности через приобщение к историческому опыту человечества.

Одним из центральных в его этике было понятие humanitas (досл. — человеческая природа, духовная культура). Оно стало основой построения новой культуры, давшей мощный тол­чок развитию гуманитарных знаний — studia humanitatis, отсюда и утвердившийся в XIX в. термин «гуманизм».

Петрарке была свойственна и некоторая двойственность, противоречивость: еще сильна была власть христианской догматики, средневековых сте­реотипов мышления.

Утверждение светских начал в его мировоз­зрении, осмысление права человека на радость земной жизни, на­слаждение красотой окружающего мира, любовь к женщине, стрем­ление к славе — становились итогом длительной внутренней борьбы, особенно ярко отразившейся в диалоге «Моя тайна», где сталкивались две позиции: христиански-аскетическая и мирская, две культуры — средневековая и ренессансная.

Петрарка бросил вызов схоластике: он критиковал ее структуру, недостаточное внимание к проблемам человека, подчиненность теологии, осуждал ее метод, основанный на формальной логике.

Он возвеличивал филологию, науку о слове, в котором отражает­ся суть вещей, высоко ценил риторику и поэзию как наставницу в нравственном совершенствовании человека. Программа станов­ления новой культуры в главных чертах была намечена Петрар­кой.

Ее разработку завершили его друзья и последователи — Бок­каччо и Салютати, творчество которого завершает этап раннего гуманизма в Италии.

Жизнь Джованни Боккаччо (1313—1375), происходившего из купеческой семьи, была связана с Флоренцией и Неаполем. Ав­тор, написанных на вольгаре, поэтических и прозаических сочине­ний — «Фьезоланские нимфы», «Декамерон» и других, он стал подлинным новатором в создании ренессансной новеллы.

Книга новелл «Декамерон» имела огромный успех у современников и была переведена на многие языки.

В новеллах, где прослеживается влияние народной городской литературы, нашли художествен­ное выражение гуманистические идеи: представления о челове­ке, чье достоинство и благородство коренятся не в знатности рода, а в нравственном совершенстве и доблестных деяниях, чья чувственная природа не должна быть подавляема аскетизмом цер­ковной морали, чей ум, сметливость, мужество — именно эти ка­чества придают ценность личности — помогают выстоять в жизненных невзгодах. Смелая светская концепция человека, реа­листическое изображение общественных нравов, высмеивание лицемерия и ханжества монашества навлекли на него гнев цер­кви. Боккаччо предлагали сжечь книгу, отречься от нее, но он остался верен своим принципам.

Боккаччо был известен современникам и как ученый-филолог.

Его «Генеалогия языческих богов» — свод античных мифов — раскрывает идейное богатство художественной мысли древних, утверждает высокое достоинство поэзии: Боккаччо поднимает ее значение до уровня теологии, видя в обеих единую истину, лишь выраженную в разных формах.

Эта реабилитация языческой муд­рости в противовес официальной позиции церкви была важным шагом в становлении светской культуры Возрождения. Возвели­чение античной поэзии, понимаемой широко, как и всякое худо­жественное творчество, — характерная черта раннего гуманизма от Петрарки до Салютати.

Колюччо Салютати (1331—1406) принадлежал к рыцарскому роду, получил юридическое образование в Болонье, с 1375 г. и до кон­ца дней занимал должность канцлера Флорентийской республи­ки. Он стал известным гуманистом, продолжив начинания Пет­рарки и Боккаччо, с которыми его связывали дружеские отно­шения.

В трактатах, многочисленных письмах, речах Салютати развивал программу ренессансной культуры, понимая ее как во­площение общечеловеческого опыта и мудрости.

Он выдвигал на первый план новый комплекс гуманитарных дисциплин (studia humanitatis), включавший филологию, риторику, поэтику, ис­торию, педагогику, этику, подчеркивал их важную роль в фор­мировании высоконравственного и образованного человека.

Он теоретически обосновал значение каждой из этих дисциплин, особенно подчеркивая воспитательные функции истории и эти­ки, отстаивал гуманистическую позицию в оценке античной фи­лософии и литературы, вступал в острую полемику по этим прин­ципиальным вопросам со схоластами и теологами, обвинявши­ми его в ереси.

Особое внимание Салютати уделял вопросам этики — внутреннего стержня гуманитарных знаний, в его кон­цепции главным был тезис о том, что земная жизнь дана в удел людям и их собственная задача — построить ее согласно при­родным законам добра и справедливости. Отсюда и нравствен­ная норма — не «подвиги» аскетизма, а творческая активность во имя блага всех людей.

Гражданский гуманизм.

Источник: https://www.istmira.com/karpov-sp-istoriya-srednix-vekov-tom-1/1805-rannee-vozrozhdenie-i-gumanizm-v-italii-x1u-xu-vv.html